На всякий случай предупреждения:
читать дальше?Когда мы выходим из зала в темный короткий коридор, музыка резко приглушается и у меня ощущение, будто я нырнул под воду и уши заложило. Мимо просачивается кто-то, чьего лица я не могу рассмотреть, и ныряет в движущуюся за нашей спиной массу танцующих.
Мы проходим мимо очереди в женский туалет. В мужском пусто. Из трех кабинок только одна занята. А может и во все закрыта, потому что не работает. На всякий случай я дергаю дверцу. Закрыта, но не раздается ни звука из за нее.
Заходим в дальнюю кабинку. Она немного шире остальных. Макс торопливо достает из кармана небольшой пакетик. Я замечаю, что руки у него слегка дрожат, но молчу. Он замирает на пару секунд, потом подносит пакетик ближе к глазам и пристально смотрит на него. Свет в сортире приглушен, но даже мне видно, что доза меньше обычной.
-Блять! – Макс бьет кулаком свободной руки по хлипкой стенке туалета. Больше он ничего не говорит.
Достает из нагрудного кармана рубашки кредитку и набирает на уголок немного порошка.
Мы передаем карточку из рук в руки, а когда становится неудобно набирать, вылавливаем остатки порошка пальцами из пакетика и слизываем.
Макс облокачивается на стенку кабинки, и она слегка прогибается под его весом. Он закрывает глаза и тихо выдыхает сквозь зубы как будто он устал. Я закуриваю и тоже облокачиваюсь на стену. Мысли застилает туманом, но все чувства обострены. Горечь сигареты, вонь сортира до этого не сильно заметная, холодный кафель под лопатками, стук капель откуда-то.
-Где ты брал порошок? – спрашиваю Макса.
Он сначала в ответ только дергает рукой, но потом сглатывает и говорит:
-У Джес…
Меня прошибает пот. Не от слов, а от его голоса. Хриплого, тихого, глухого… Хотя голос конечно не при чем. Это все кокс. Но мой член все равно дергается в штанах, как будто хочет вырваться. Меня забавляет это сравнение, и я криво улыбаюсь. Макс не видит. Он все еще стоит с закрытыми глазами. Что ж, тем лучше.
Я делаю шаг к нему, но он никак не реагирует. Внимательно вглядываюсь в его лицо. Скулы словно заострились, и на них выступил нездоровый румянец. На лбу несколько капелек пота. Но мое внимание привлекают его губы в уголке слегка припудренные порошком.
Не глядя, щелчком отправляю сигарету в унитаз и краем сознания удивляюсь такой своей ловкости. Быстро приближаюсь к Максу – мы почти одного роста – и слизываю остаток порошка с его губ. Он дергается, но упирается затылком в стенку. Тогда в его широко открытых глазах загорается злость, и он неловко замахивается. Я перехватываю его руки и с силой прижимаю к стене над головой.
Шипит.
- Еб твою…
Я не даю ему договорить и впиваюсь в губы. Они у него сухие и горячие. Поцелуй получается жестким, но чувственным. Макс сопротивляется не долго. Может кокс, а может ему реально это нравится. Мы никогда не разговаривали на эту тему. Спустя несколько секунд я отпускаю его руки и он сам лезет в задний карман моих джинсов за «резинкой». Для прелюдий нет ни времени, ни желания. Пока он шерудит у меня по заднице я расстегиваю джинсы. Сначала свои, потом его. Перехватываю из его рук пакетик гандона, открываю упаковку, помогая себе зубами. Сверхтонкие Дюрекс, пальцы скользкие от смазки.
Мы не смотрим друг другу в глаза. Так сохраняется ощущение нереальности.
Я готов, но Макс не двигается. Тогда я сам почти с силой разворачиваю его спиной к себе. Он то ли стонет, то ли что то пытается мне сказать. Похер. Одним плавным движением вставляю ему. Это было… классно. В первые секунды он напрягается весь, сжимается. Но потом как-то резко расслабляется и я даже начинаю переживать, что бы он не рухнул на ослабленных ногах.
Наверное, он тоже задыхается от острых, ни с чем не сравнимых ощущений. Волна за волной накатывает на меня, перед глазами все кружится и идет мелкой точкой. Я закрываю их, что бы не упасть сильнее впиваюсь рукой ему в бедра.
Макс стонет протяжно и глухо. Я знаю, что не от боли, поэтому начинаю двигаться еще резче и сильнее. Придерживаю его за бедра и чувствую, что у него стоит. Это мне нравится.
Упершись одной рукой в стену, которая от наших движений грохочет и ходит ходуном, второй рукой он сам себе надрачивает. Голову он откинул назад и я чувствую запах его волос, они щекочут мне нос. Мне хочется вцепиться зубами ему в загривок и от этой странной мысли я резко кончаю с силой вдавливая его в стену.
Несколько секунд мне надо, что бы прийти в себя. Потом я быстро выхожу из кабины и начинаю приводить себя в порядок у зеркала.
Я не знаю кончил ли Макс. Эта мысль занимает меня сильнее, чем я бы хотел.
Через пару минут, когда я уже закачиваю, Макс тоже подходит к раковине. Тщательно моет руки, споласкивает лицо. На одну секунду мы встречаемся взглядами в отражении зеркала, но тут же отводим глаза. Я успеваю заметить, что зрачки у него огромные, а на губах, красных и искусанных, мне чудится легкая усмешка. Неожиданно это смущает меня. Я ухожу первым. Он к нашему столику возвращается спустя минут десять. Курил, наверное. Никто в нашей компании не замечает нашего долго отсутствия. Только лишь Лайла смотрит на меня чуть дольше, чем обычно и я замечаю неодобрение в выражении ее лица. Понятия не имею о чем это она и я улыбаюсь и киваю ей. Она еле заметно кивает в ответ и тянется за сигаретами.
В эту ночь мы все много пьем и расходимся уже под утро.